Прощание с Комком
Жизнь не стоит на месте: время течёт, одно приходит на смену другому. И это естественно. За 18 лет своего существования спектакль «Комок» претерпел не так уж много изменений, но был знаковым для Лицейского театра.
Премьера спектакля состоялась весной 1999, это была первая постановка одноимённой пьесы Алексея Слаповского, написанной несколькими годами ранее. Завершение пятого сезона ещё молодого театра ознаменовалось этим простым по сюжету и сценографии спектаклем, главную роль в котором режиссёр Вадим Решетников тогда отдал 22-летнему Евгению Бабашу. Важно было передать ощущение ускользающей эпохи, запечатлеть её реалии, для этого нужно было чувствовать и понимать то, что происходило на рассвете 90-х. Творческой команде это удалось: получилась взрослая, рассказанная доступным языком, но не в лоб, задевающая за живое история о жестоком и беспощадном времени. Через несколько лет главного героя Михаила стал играть Игорь Коротаев. На другие роли тоже вводились новые актёры. От начала до конца, все 18 лет, вместе со спектаклем прошли четыре артиста: Олег Малицкий (Альберт, хозяин ларька), Наталья Виташевская (Женщина с курткой), Татьяна Притуляк (Жанна) и Наталья Коротаева (Наташа).
11 октября «Комок» был сыгран в последний раз, всего их было 184. По этому поводу Лицейский театр решил устроить прощание со спектаклем, а Евгений Бабаш, за эти несколько лет успевший завершить актёрскую карьеру, побывать шоуменом и вернуться в театр в качестве режиссёра, приготовил перфоманс о людях, живших на рубеже 80-90-х годов прошлого века, под названием «Комок. Последний сеанс». Он был разыгран актёрами перед спектаклем в фойе театра. Зрители вместе с героями оказались в Москве, на Киевском вокзале, а сам вокзал находился во сне главного героя спектакля «Комок» Михаила. Такая локация-сновидение придаёт действу эффект иллюзорности происходящего: всё, что есть сейчас, не осознаётся до конца, это процесс без рефлексии, никакой определённости, герои не дают себе никакого отчёта в действиях, у них нет понимания ни себя, ни обстоятельств. Вокзал тоже выбран неслучайно, хотя показать то время можно было и в других, возможно, более характерных ему форматах, таких, как квартирник, двор на окраине города или очередь за колбасой. Вокзал – средство связи городов, благодаря которому Михаил попадает в Москву; это место надежд и веры, с одной стороны, и разочарования и краха, с другой.
В такой обстановке участники перфоманса кратко обрисовывают свои судьбы: здесь философ, одинокая бабуля, живущая с кошками, рэкетир из Воронежа, проститутка Люся, щедрый художник, мать-нелегалка, гражданин с авоськой, юная бухгалтерша, дворник Рабик, любящий арбузы и маму. Людям старшего поколения едва удаётся приспособиться к новой подвижной среде, не изменяя своим принципам. А те, что молоды, ещё почти дети, милые и трогательные, но без устоявшихся моральных ориентиров, готовы на всё, чтобы как-то выжить. Все они живут в переломное время, время революции, смены парадигмы, блуждания энергий. Людям, привыкшим находить силы и опору в убеждениях и идеалах, теперь ни на что нельзя положиться. «Я считаю, наше поколение пропало…» «Боюсь, что жизнь забурлится и затихнет», — говорят герои перфоманса. Люди боятся жить, не знают, куда они идут, ведь то, что было, сломано, а новое ещё не построено, да и какое оно, новое? Что строить-то? И кто будет это делать?
Нестабильность положения в общей композиции действа подчёркнута тем, что желающих выговориться индивидов периодически прерывают трое мужчин, преследующих юную балерину: они прибегают мимо, сталкивая рассказчиков со сцены, сделанной из деревянных поддонов. Эти трое – олицетворение сил беспредела – догнать и надругаться над «прекрасной» эпохой союза республик. В конце концов зрители оказываются в одном из залов музея, а изливавшие перед ними душу люди становятся экспонатами: их время прошло и они погрузились в историю вместе с ним. Музейные экспонаты хоронят балерину — измождённую эмблему ушедшей эпохи. Впечатление от всего этого можно выразить в шести словах: бездомовье, бесприютье, безнадёга, безверие, бессилие, беспомощность.
Собственно, об этом же и спектакль, с которым Евгений Бабаш решил попрощаться именно в такой форме. Сейчас «Комок» — тоже часть истории. И останется в памяти важным этапом становления и жизни Лицейского театра.
Мария Хоменко
«Вечерний Омск-Неделя», №43 / 25 октября 2017 г.