В минувшее воскресенье зрителей Лицейского театра на входе встречали звуки патефона, пышно разодетые дамы, социалистические агитплакаты и милицейские листовки. Таким образом лицеисты еще до первого звонка подготовили публику к важному событию – юбилейному показу спектакля «Зойкина квартира».

В фойе звучат романсы Вертинского, рядом что-то бурно обсуждает компания нарядных дам, одетых по последней моде начала прошлого века, между ними снуют подозрительные личности в ярких пиджаках и хулиганских беретах и раздают входящим листовки. На них фото из милицейского архива с фасом и профилем главных героев постановки, ниже – лаконичная характеристика, заимствованная из Уголовного кодекса 1922 года: «Алла Вадимовна, 1897 г.р. Ст. 126 Уголовного кодекса РСФСР: трудовое дезертирство, уклонение от учета, самовольное оставление работы. Карается принудительными работами на срок не ниже одной недели». «Александр Тарасович Аметистов, 1884 г.р. Ст. 81 УК РСФСР: уклонение от воинской повинности посредством учинения подлога в документах, изменения своих фамилии и звания, учиненное в военное время. Карается лишением свободы на срок не менее 2 лет».

Эти имена могут быть знакомы публике по пьесе Михаила Булгакова «Зойкина квартира».  В 2003 году спектакль по ней поставил основатель Лицейского театра, заслуженный артист России Вадим Решетников. За 10 лет постановка побывала не только на сцене Лицейского: в 2007 году театр получил приглашение в Дом-музей М. Булгакова в Москве, и в качестве подарка на день рождения писателя лицеисты сыграли спектакль в том самом доме № 10 по ул. Большая Садовая, где Михаил Афанасьевич когда-то написал эту пьесу. Как признавались тогда сами актеры, ощущение «чертовщинки», которой славится «нехорошая квартира», присутствовало постоянно, но именно это чувство, а также атмосфера присутствия писателя помогли по-новому раскрыться в игре в уже знакомом спектакле.

Атмосфера такой «чертовщинки» сохранилась в постановке до сих пор, но теперь к ней добавился трудноуловимый дух «лихих 90-х»: иногда кажется, что булгаковские герои вот-вот вытащат мобильные телефоны, начнут обсуждать курс доллара на черном рынке и планировать бюджет рекламной кампании в поддержку растущего бизнеса. Тем более, методы подпольных предпринимателей мало изменились с годами, мошенники остались мошенниками, а некоторые вещи просто получили новые имена: «веселые дома» стали «публичными», китайцы-морфинисты – этнической мафией, а уплотнение по приказу домкома – аферами с недвижимостью. Раздвоению времени в постановке способствует и оформление: музыка местами словно позаимствована из криминального сериала, а декорации с сильным акцентом на красный цвет напоминают не то о малиновых пиджаках, не то о бархатных занавесках развлекательных салонов, то ли вообще о двух кровавых эпохах.

Может быть, подобные ассоциации случайны, а постановка Лицейского планировалась лишь как дословное сценическое воплощение булгаковской пьесы. В таком случае, надо в очередной раз отдать должное нашим классикам – им всё еще есть, что рассказать нам про нас сегодняшних, хотим мы этого или нет.

Павел Креслинг

«Вечерний Омск», №50 / 11 декабря 2013 г.