НЕновогодняя премьера на сцене Лицейского театра для детей-достигаторов. Поставить детскую сказку решилась актриса Светлана Позднякова.

В театрах города стартуют новогодние премьеры. Праздничные утренники, вечеринки и маскарады с хлопушками вот-вот начнутся. А пока можно зайти согреться в Лицейский театр. Там «маску» надевает актриса Светлана Позднякова — она впервые выступает в роли режиссёра. Для дебюта она выбрала новогоднюю сказку «Морозко» (6+).

Много внимания в спектакле уделено пластике актёров, ведь всего словами не сказать. Визуальная составляющая русской народной сказки в Омске будет представлена зрителям в стиле пэчворк. Для костюмов и декораций театр собирал джинсу всех цветов ещё с июля. Игнорировали лишь чёрные тона — в истории о добре, вере и любви нет места «тьме».

Перед премьерой «Морозко» мы поговорили со Светланой Поздняковой и узнали, как она хочет пуститься во все тяжкие постановщиков и почему история Настеньки сегодня звучит очень остро?

— Светлана, «Морозко» в вашей интерпретации заявлен как русский народный фарс. Чем продиктовано такое решение?

— Фарс — это про преувеличение в любой форме. Так как это сказка для детей, то всё органично. Вообще слово «фарс» мы выбираем, потому что сказка не предусматривает бытовое существование. Нужны яркие образы, некоторые из них у нас фантастические. Морозко — самый волшебный персонаж. Леший, Кикимора — они не могут быть просто бытовым. К тому же мы используем очень много русской народной музыки, и мне это очень близко.

— Отказ от бытовой суеты для режиссёра — желанная безграничная свобода или серьёзный вызов?

— Бытовое — это как раз то, что намного проще и привычнее. Оно больше подходит для вечернего репертуара. Фарс и фантазия на самом-то деле не так просты. Да, можно фантазировать, но существуют свои рамки, в которых ты должен придумывать и сочинять. Ты по факту начинаешь фантазировать, даёшь задание актёрам фантазировать и нужно, чтобы ваши идеи сопоставились, соединились и не отличались! У всех фантазия по-разному работает, и нужно ещё причёсывать всё. В каждой сцене у нас была доля этого фантазийного, и в каждом персонаже точно так же. Есть персонажи, как Иван, как Настенька. Через этих персонажей очень сложно провести фарсовую составляющую. Образ персонажей — это маска. Между маской и актёром есть расстояние — у всех оно разное. Если у волшебных персонажей расстояние может быть далёким насколько угодно, то у Ивана и Настеньки оно очень маленькое — там нужно было соблюдать особую грань.

— Ваша первая режиссёрская работа — новогодняя сказка. Как вам такой опыт? Материал с лёгкой руки шёл или приходилось что-то «давить»?

— Это не совсем новогодний спектакль. По факту здесь нет Деда Мороза (смеётся). Морозко у нас не равно Дед Мороз. Мы так решили для себя. Сказка происходит в зимнее время, но не обязательно в новогоднее. К Новому году отсылок нет. Спектакль выпускается в новогодний период, а играться будет весь сезон. Да, это первая моя такая работа, мне хотелось начать с детской сказки. Кажется, что это проще. Но это только кажется! Дети — ещё тот прихотливый зритель. Очень тяжело детское внимание удержать. Есть взрослые, которые могут просидеть и два, и три часа, и где-то они могут перетерпеть, где-то прислушаться к тексту, а детей ты так не обманешь. Дети смотрят на картинку. Если им не нравится, они могут встать и уйти — были и такие случаи в театре. Ты должен всё время что-то менять: картинки, обстоятельства — нужно, чтобы детей «закручивало». В этом была сложность, но я специально взяла такой материал и намеренно не хотела начинать с чего-то лёгкого, что можно сыграть в чёрном кабинете без костюмов.

— Театр — родное для вас место, но местоположение на площадке вы сменили. На режиссёрском кресле комфортнее? Не хочется сказать: «Вы ничего не понимаете, сейчас я всё сама сделаю»?

— С началом режиссёрской работы в тебе явно что-то меняется, так говорят все мастера. И, когда ты начинаешь работу над постановкой, тебе нужно выбрать одну из сторон. Либо ты по ту сторону баррикад, либо по эту. Очень сложно всегда сидеть на двух стульях. Непостижимо для меня, когда режиссёр, который ставит спектакль, ещё и сам играет в нём главную роль. Для меня это непонятно. Есть, конечно, артисты такой величины, которым это позволено, — Шукшин, например, но для меня это сложно. Скажу, что я на этой стезе себя чувствую комфортно. Мне интересно копаться и анализировать своё внутреннее состояние в это время. Мне нравится заражаться режиссёрской работой.

— Для каждого человека «Морозко» — это история из детства. Что личного будет в этом режиссёрском высказывании?

— «Морозко» — любимая сказка моих родителей. Если думать ассоциациями, то, конечно, это новогодняя пора, 1 января, когда по телевизору показывают сказку «Морозко» и вы едите оливье. Это что-то такое тёплое. И когда у меня встал вопрос, что ставить, — сомнений не было. Ещё и потому, что в нашем городе «Морозко» давно не было и спектакль этот нигде не идёт. Поэтому для меня это история в первую очередь о любви, про любовь и сделанная с любовью.

— Образы Настеньки и Марфушеньки сегодня злободневны?

— Сейчас поколение детей-достигаторов с активной позицией: «Я хочу и буду!». Вынь мне сейчас да положь — никакого терпения они не имеют. Это не плохо, но наши родители, как и эта история, росли в другое время — они про терпение, про то, что иногда нужно отдать всё, чтобы твоя судьба тебя нашла. Не нужно роптать на судьбу, нужно потерпеть — к тебе всё придёт. И для этого не нужно бить ногами, руками и лежать в конвульсиях: «Ну почему у меня этого нет?! Дайте мне!!!». Такая философия — лейтмотив Настеньки. Это то, что идёт красной нитью по всему спектаклю, и это то, что я хотела сказать.

— «Пластические решения, трюки и волшебство ждут зрителя» — так написано в релизе вашего спектакля. Расскажите про то, как спектакль решён технически и какие знаки вы в это заложили?

— Обычно об этом не говорят. Есть символы, которые мы с артистами обговаривали, но по факту, если сам зритель увидит и поймёт их, то наша задача достигнута, а если я об этом буду говорить и зритель такой: «А-а-а, ну тогда я что-то не заметил», тогда это провал. Это такая тайна, многоточие, которое нужно оставить, зрителю нужно самому увидеть и интерпретировать для себя.

— Часто ли человечеству нужно погружаться в сказку?

— Мы всё время в шорах, постоянно торопимся на работу, в голове всё время «что-то делать, делать, делать!». Иногда нужно остановиться посреди улицы, да, -34 градуса, очень холодно, и все люди твердят: «Что это за зима такая?», а ты посмотри, какая красота на улице! Вы просто посмотрите, какая замечательная возможность жить эту жизнь (улыбается), видеть красоту и наслаждаться — это и есть момент сказки в любой жизни каждого человека. Остановиться, выдохнуть и насладиться.

Виктория Абзамилова

«ОмскЗдесь», 12 декабря 2023

https://omskzdes.ru/culture/83553.html