Недавно руководитель Третьей студии Лицейского театра получила звание Заслуженного работника культуры РФ. Благодаря ей сотни юных омичей стали не просто актерами — личностями.

 

Зинаида Николаевна Костикова уверена: чтобы лучше узнать человека, нужно заглянуть в его детство, почувствовать атмосферу, в которой рос человек. «Мы, дети войны, росли, как трава в поле», — вспоминает она, рожденная в разгар страшного для страны испытания.

 

Она помнит себя совсем маленькой, быть может, потому, что рано повзрослела: с совсем еще детских фотографий глядит не по-детски серьезная пара глаз. Девчонке, которая играла собственноручно сшитыми куклами из мешков и опилок и закапывала «секретики» под стеклышками, чудесами казались простые для нас вещи: белый хлеб, намазанный медом, настоящая фарфоровая кукла, привезенная папой-военным из командировки в Китай. Самым красивым нарядом всей жизни Зинаида Костикова по-прежнему считает платье, сшитое мамой к ее пятому дню рождения.

 

«Чувство долга и ответственности было для меня нормой», — пишет актриса, режиссер и педагог о себе, еще ходившей под стол пешком. Чувство это было столь гипертрофированным, что однажды, разбив стакан, маленькая Зина сама наказала себя, поставив в угол.

 

А вот родители не наказывали дочь никогда — напротив, поддерживали во всем. Видели, как девочка расстраивается из-за малейшей своей провинности, и сильней всего было желание утешить своего ребенка.

 

«Я прожила такую жизнь. Мы прошли через голод, огромные очереди за хлебом, талоны… Но я вспоминаю все это, как великое счастье, я прожила самые трудные этапы страны со всем нашим народом. У папы была редкая профессия: специалист по оборудованию кислородных станций. Под его руководством такую станцию возводили на территории литейно-механического завода в Белово Кемеровской области. Папа дневал там и ночевал, мама носила ему туда еду. Он пришел домой спустя два месяца, обросший, худющий, но счастливый! Это было совсем другое время, другой народ. Люди жили надеждой на лучшую жизнь, на становление страны. Они выкладывались полностью, чтобы из руин поднять эту страну — для себя, для русского народа, для семьи, для детей и внуков. Какими высокими заботами они жили, мыслями, не понятными сегодня никому…»

 

Зинуля-артистка

Именно так Зинаиду Костикову называли в школьные годы. Активная, творческая — учителя ни минуты не сомневались в ее предназначении. Свою первую большую роль она сыграла, еще будучи первоклассницей: на настоящей сцене дома офицеров, в новогодней сказке. Мама дошивала костюм для роли в последнюю ночь, и чуть ли не до самого выхода на сцену Зина, очень волнуясь, сушила на батарее не успевший высохнуть наряд.

 

После десятого класса подружки решали, куда пойдут учиться. Из маленького городка Белово путь, несомненно, лежал в города побольше: педагогический в Кемерово, томский Политех, медицинский в Новокузнецке. Ревнуя, одноклассницы наперебой звали Зину с собой, а та никаких мучений не испытывала: сейчас она уверена, что могла тогда стать и прекрасным детским врачом, и педагогом. «Я чувствую ребенка, я его люблю, проникаю в него…» — говорит Зинаида Костикова.

 

Судьба решилась в пять утра одного удивительного дня, когда на пороге семьи неожиданно предстала высокая, красивая заведующая школы — Любовь Ивановна. Возвращаясь из командировки в Новосибирск, она купила пирожки. Развернув газетный кулек, педагог обратила внимание на объявление: «Театральное училище в Новосибирске объявляет набор».

 

«Собирайся, моя золотая, собирайся, моя девочка, завтра поедешь», — сказала учительница ничего не понимающей спросонья Зине.

 

Начались панические сборы, попутно подобрали репертуар для экзамена: стихотворение «Говорит мать» (на недавнем школьном вечере девочка читала его так, что все в зале плакали), «Буревестник» Горького. Одноклассник Слава засунул в форточку поезда листочек из календаря с басней, которую Зина выучила уже в пути до Новосибирска. Провожал ее весь класс — правда, почему-то ребята думали, что она будет оперной певицей.

 

«Поверьте, она не слепая!»

Свое студенчество Зинаида Костикова вспоминает как сказочный этап жизни. Начинающие актеры были нарасхват: с младших курсов их занимали в спектаклях, брали на гастроли. В училище Зинаида Николаевна познакомилась и с будущим основателем Лицейского театра Вадимом Станиславовичем Решетниковым — он учился курсом старше. Актриса признается, что он был близок ей, словно брат…

 

В дипломном спектакле «Я вижу солнце» Зинаида Костикова играла главную роль — слепой девочки. Актеры поехали на деревенские гастроли: люди приходили после дойки с колхоза и битком набивались в сельские клубы на спектакль.

 

В одной из деревень, уже отыграв, Зина пошла в гримерку. Вдруг — шум. Вскоре за девушкой прибегают: зовет режиссер Роман Анатольевич.

 

«Стоит делегация бабушек. Самая бойкая распекает режиссера: как вам не стыдно, бессовестный, что же вы творите, жалости у вас нет! Тот прячет улыбку: «Поверьте, она не слепая!» «Что вы говорите, слепушку с собой таскаете!» — продолжает бесноваться уверенная в своей правоте бабушка. Режиссер просит: «Зиночка, подойдите сюда». Она, увидев меня, восклицает: «Что это?» — и крестится: «Господи, детонька, да ты что, ты как…» Я тихонько говорю: «Это роль у меня такая…», — вспоминает Зинаида Костикова момент, который стал для нее своеобразным актерским триумфом.

 

На афише того спектакля студенты оставили для Зины памятные надписи, и особо выделялось там стихотворение про ту самую «слепушку» с пожеланием, чтобы актрисе всегда беспрекословно верил любой зритель.

 

«Для актера такие ситуации — это такие вехи, такой праздник», — говорит Зинаида Николаевна о том случае.

 

Сокол ясный

В статье «Сокол ясный» Зинаида Костикова с огромным уважением и теплотой вспоминает о своём главном наставнике: 30 лет актриса служила в омском ТЮЗе, и особо дороги для нее те семь лет, когда режиссером был легендарный Владимир Дмитриевич Соколов. «Это великий период. Это золотой век Омска в принципе», — вспоминает Зинаида Николаевна.

 

Она настолько доверяла Соколову, с такой благодарностью трудилась под руководством этого великого человека, что чуть не ушла в Смоленский драматический театр, который принял после Омска Владимир Дмитриевич. Он знал о сверхспособностях Зинаиды Костиковой: она могла ввестись в спектакль за одну ночь, выучив массу текста. И эта суперсила спасала спектакли, в которых перед сдачей заболевали ключевые актеры.

 

«После этого можно сдохнуть. Помощник режиссера хватает меня за руку, бежит, выталкивает на сцену… В конце меня несли в гримерку на руках», — говорит актриса об огромном нервном напряжении, которое испытываешь, когда столь экстренно входишь в роль.

 

За ночь выучив текст и единожды прорепетировав, Зинаида Костикова спасла и ответственные минские гастроли Смоленского драматического: исполнительницу главной роли на время сняли, вместо нее назначили Костикову. По сюжету в результате несчастного случая, который произошел по вине влюбленного мужчины, героиня слепнет. Идет суд; настоящее, где она слепа, перемежается со сценами из прошлого, где она еще зрячая.

 

«После спектакля выхожу за кулисы. Смотрю — вся труппа стоит шеренгой. Женщина, которая играла судью, говорит: «Зиночка, мы вас ждем». У меня все упало, думаю: «Что-то не так?». А она вдруг мне кланяется и говорит: спасибо вам огромное от всех нас, мы наконец поняли, что играем и зачем».

 

Но омский ТЮЗ Зинаида Костикова тогда так и не покинула: не смогла оставить свои роли. «Видимо, судьба такая», — говорит она.

 

«Это мои родные дети»

Как-то, работая с Сергеем Тимофеевым, Зинаида Костикова узнала, что у Вадима Решетникова, оказывается, будет свой театр. Вадим Станиславович пошел тогда к Валерию Рощупкину и Владимиру Шалаку, чтобы ему выделили бесхозное здание и разрешили работать там с юными актерами. Идею поддержали, выделили деньги, чтобы превратить это здание в театр.

 

«Он тогда на крыльях летал. Естественно, я сразу ушла из ТЮЗа и пошла к Вадику. Мой друг начинал новое дело, доверил мне маленьких детей. Такое ощущение, в этом здании он знал на ощупь каждый гвоздочек. Я прихожу: пылища, грязища, а он счастливый, во все вникает: это строился его дом. Затащил меня наверх, говорит: «Там будет сцена!»

 

Зинаиде Костиковой и Сергею Тимофееву Вадим Станиславович доверил  младшую группу: ему — как постановщику, ей — как педагогу. Но посмотрев, как работает коллега, Тимофеев со спокойной совестью ушел к старшим воспитанникам: управится сама. Она поставила с детьми первый спектакль, второй… Писала сценарии, воспитывала детей.

 

«Я уже дошла до такого возраста и творческого состояния, что ребенок только открывает рот на прослушивании, и я уже знаю, что он из себя представляет. Я его вижу, чувствую сразу. И уж если я его взяла, я его усыновила и удочерила. Это мои родные дети. Отсюда я и танцую всегда. Я смотрю спектакль: мои играют Белозерова. Сижу за шторкой, пишу замечания. Потом увлекаюсь, смотрю на них и плачу. От счастья, от любви к ним. Я не замечаю, и вдруг: кап, кап — я реву. Я так их люблю».

 

Дети отвечают взаимной любовью: для них страшно даже представить, что придется пропустить занятия в театре — даже по болезни. Они готовы подтянуть учебу в школе, готовы на все — лишь бы их не отлучали от того места, где они счастливы. Зинаида Николаевна не просто делает из них актеров — она учит культуре, учит думать и быть вежливыми, воспитывает настоящих личностей. Через ее любящие руки прошли тысячи детей, которые сейчас выросли, разлетелись по всему миру, многие сделали успешную актерскую карьеру, другие состоялись в иных сферах — но непременно состоялись.

 

«Как-то раздается звонок: Саша Прошин. Ему 31 год, работает в Москве, в театре. Играл у меня в спектакле Маленького Мука. Говорит: «Я иду в театр, премьера сегодня. Мама сказала, что вы до сих пор болеете…» Я отвечаю: «Выброси это из головы, я выздоровею! Сейчас думай о премьере. Знай, спектакль будет приниматься хорошо, у тебя все будет отлично!» А он: «Зинаида Николаевна, и у вас уже на этой неделе начнутся улучшения!» Я ему говорю: «Родненький ты мой…» У меня такие отношения с ними. Где бы они ни были, всегда посылают мне какие-то весточки. Они меня чувствуют. Я начинаю скучать, думать о ком-нибудь, что там у него… Он позвонит, поделится, посоветуется, и мне легко».

 

Юлия Ожерельева

«Бизнес Курс», №03 / 27 февраля 2019