Лицейский театр второго февраля в 400-й раз показал спектакль «Аленький цветочек». Роль Антона в нём исполняет актёр Евгений Хохлов. Поводом же к нашей беседе послужил фестиваль «ЧАТ», где молодой и яркий артист готовится дебютировать с моноспектаклем.

 

«Трудно быть богом»

– Женя, расскажи, пожалуйста, о своем будущем спектакле. Какой материал выбрал?

– Тот, который отзывается у меня в душе, – «Трудно быть богом» братьев Стругацких. Очень серьезная литература. Во-первых, это мои любимые авторы. А во-вторых, в этом произведении я вижу много параллелей с современным миром, с сегодняшним обществом, хоть там и написано про Средневековье. Я хочу для себя как артиста что-то выяснить, проверить себя: смогу ли удержать зрителя на протяжении часа. Режиссером спектакля будет Саша Боткин (артист Лицейского театра. – Прим. ред.): он учится на режиссуре в Театральном институте им. Б. Щукина, и я ему предложил. Сейчас находимся в процессе создания инсценировки, выбираем отдельные линии, мысли, которые войдут в спектакль. Охватить все невозможно, очень много смысловых пластов. Мы хотим разобраться, что происходит на самом деле: действительно эксперимент над главным героем, или это он сам проводит эксперимент.

 

– А тебе в жизни ставить над собой эксперименты приходилось?

– Над собой нет, но вот в школе экспериментировал, было дело. На физике собирали электрическую схему и, в силу скудости своего ума на тот момент, подключился к одной клемме. В моей голове все было логично: вот эти провода – сюда, а это – здесь… К нам подошла наша преподавательница Нина Андреевна, ещё не успела увидеть всё, что я соорудил, сказала: «Ну, с богом!» Там вместо вилки было два проводка, я их вставил – сноп искр! Половина школы обесточилась. И я – стою, как в «Ералаше». Потом фраза «Ну, с богом!» много раз еще звучала. Вошла в обиход.

 

– Ты, наверное, в детстве был хулиганом.

– Ну как… Ботаником, конечно, не был. Мне кажется, меня мама очень хорошо воспитала. Конечно, у нас были в детстве и гаражи, где мы гуляли допоздна, и патроны варили. У меня даже ожоги на руке есть: мы с друзьями сделали себе факелы, намотали полиэтилен на палки, подожгли и размахивали. Я тогда жидким полиэтиленом всю руку залил. Или вот еще историю вспомнил, к вопросу об экспериментах и исследованиях: я, как все мальчишки, очень любил в детстве динозавров. Искал все время их следы, палеонтологом хотел стать. Когда мне было лет 10–11, возле дачи нашел гудронный след, он был в виде ноги трицератопса – я тогда не знал, что он гудронный. Прибежал к маме, принес этот след: «Мама, смотри, след динозавра!» Изучал его, бережно хранил. Год или два он пролежал в сарае, пока солнце на него не попало и он не растаял.

 

Потешные полки

– Детство, полное приключений. Насколько мне известно, у тебя в жизни еще был период увлечения ролевыми играми.

– Было такое, да. Когда заканчивал 11-й класс, ходил на подготовительные курсы и там познакомился с девочкой. Она и привела меня в клуб исторической реконструкции. При 84-й школе вела занятия семейная пара, ребята делали снаряжение, и я попал в эти потешные полки. Познакомился со многими людьми, участвовал в ролевых играх.

 

– Можно сказать, что это были в некотором смысле твои шаги на пути к театру?

– Думаю, да, там ведь я тоже учился отыгрывать свою роль. В театр я пришел намного позже, мне уже был 21 год. Я всем рассказываю, что попал сюда по принципу «мимо проходил». Учился в техникуме на экономиста и там вёл с другом разные программы – можно сказать, интересовался сценой. А одна моя очень хорошая знакомая занималась в клубе Лицейского театра, рассказывала, что они там делают, и звала на занятия. Но у меня все не было времени: тогда уже работал мерчендайзером в крупной компании, весь день был занят. И однажды шел в магазин мимо Лицейского театра, дай, думаю, зайду. Что меня на прослушивании попросят сделать? Знаю, что песню спеть – это я смогу, с двух лет «Что такое осень» ДДТ пел, дядя к рок-музыке с колыбели приучил. Зашел в театр, тогда клубом руководил Игорь Горчаков, он спрашивает: «Сколько лет?» – «21». – «Ну, нормально. Приходи через полчаса на занятия». Взяли меня без прослушивания – в клубе была катастрофа с мальчиками, кроме меня, только один парень занимался. И вот мне через полчаса на занятия, а сменки нет, а я целый день в ботинках проходил и разуваться не готов – не хочется оставлять о себе плохое впечатление в первый же день. Позвонил другу, он здесь недалеко живёт, говорю: «Дай кроссовки!» Он дал. Так и прошло мое первое занятие в Лицейском театре – в кроссовках на два размера меньше. И больше я отсюда не уходил. У нас правило: в гардеробе всегда дежурит клубник. Не знаю, как я справлялся тогда с работой, но дежурил я на всех спектаклях.

 

– Чем же тебя так зацепил театр?

– Мне были интересны занятия, люди, хотелось развиваться – всё в совокупности. Я понял, что получаю от этого кайф. Конечно, были моменты, когда что-то не получалось. Но вот как-то зацепила меня вся эта театральная кухня, я окунулся в нее с головой – можно сказать, даже немножко крышей поехал по этому поводу. Некоторые друзья меня не понимали.

 

Делать мир лучше

– Женя, расскажи про «Аленький цветочек». Спектакль, который театр показывает уже в четырехсотый раз, явно любим публикой.

– Среди детских спектаклей нашего репертуара «Аленький цветочек» – один из моих самых любимых. Сейчас я играю в нем Антона, помощника купца, до этого года четыре был Волшебством – это такой человек в черном, благодаря которому появляются разные чудеса. В театральной среде есть понятие «зеленый спектакль» – крайний спектакль в сезоне, когда артисты подшучивают друг над другом, естественно, не ломая общую картину. И вот был случай, тогда купца еще играл Горчаков Игорь. Попадает он первый раз во дворец, говорит, что проголодался с дороги, – и тут по сценарию всегда появляется бутафорский каравай: открывается дверь, и выезжает хлеб. А я взял открутил этот каравай и насадил вместо него на вилку беляш: дверь открывается, и вместо ожидаемого хлеба выползает настоящий беляш. Игорь это оценил… «Аленький цветочек» действительно замечательный спектакль, многие наши артисты его очень любят.

 

– Какие спектакли тебе всё-таки ближе – для детей или для взрослых?

– Взрослые тоже дети. Конечно, хочется серьезных ролей в своей актерской карьере. Но для детей тоже обожаю играть.

 

– Мне кажется, ты должен быть хорошим Дедом Морозом.

– Не моя роль – я маленький ростом и картавый (смеется). Но дефект речи, кстати, планирую исправить, буду заниматься с логопедом. В работе над ролями мне это не мешает, просто для себя хотел.

 

– Какие у тебя в целом планы на жизнь?

– Хочу развиваться в этой профессии – поэтому и в «ЧАТ» заявляюсь, и поступать в Москву или Екатеринбург на высшее планирую. Я трезво оцениваю свои способности и действия и понимаю, что дополнительное актерское образование будет большим плюсом. Я хочу этим заниматься – нести людям что-то светлое. Идей и мыслей о том, как сделать мир лучше, много. Часто спорим об этом с друзьями. Когда-нибудь я хочу написать пьесу, но у меня очень корявый язык: много образов роится в голове, но в слова и предложения как-то они не складываются. Тяжело мне это дается, хотя читаю много и очень много слушаю аудиокниг.

 

– Женя, последний вопрос. Представь, что ты пишешь послание самому себе через десять лет. Что ты себе посоветуешь?

– Сложный вопрос, никогда об этом не думал – я скорее привык рефлексировать о прошлом… Наверное, сказал бы себе: береги семью. Продолжай любить. Не груби матери (иногда это не получается, и потом мне становится очень стыдно, корю себя). Продолжай развиваться, не останавливайся. И еще: у меня очень большой список того, что я бы хотел сделать, но по каким-то причинам не делаю. Поэтому еще одно послание самому себе: прекращай лениться и уже займись наконец делом!

 Татьяна ПОПОВА

«Вечерний Омск-Неделя», №5 (630) / 5 февраля 2019 г.

https://omskgazzeta.ru/rubrika/kultura/evgenij-hohlov-hochu-odnazhdy-napisat-pesu/