Весна в Лицейском театре начнется с премьеры

Первого и второго марта зрители увидят постановку «Ощущение Бороды» по пьесе Ксении Драгунской. Режиссер Евгений Бабаш рассказал о том, как непросто рождался спектакль: артисты почти год учились взаимодействовать друг с другом, реквизит приехал из несуществующей таёжной деревни, а декорации пришлось позаимствовать на ближайшей стройке.

В небольшой захолустной деревушке в условном Подмосковье покупает дачу столичный художник с женой. К ним в гости приезжает знакомая девушка, журналист или что-то вроде, которая поначалу наблюдает деревенский быт и общается с местными колоритными персонажами, а затем замечает нечто странное. Начинается все с простых баек о том, что в деревне один за другим мрут председатели, затем откуда-то раздаются непонятные звуки, которые местные приписывают чудовищу с болот, а потом девушка встречает человека, которому вроде бы отрубили голову сто лет назад.

— Я эту постановку назвал апокалиптической поэмой: история начинается очень благостно и смешно, девушка встречает первых местных, таких колоритных рыбаков, но дальше градус безумия начинает расти, — рассказал режиссер постановки Евгений Бабаш. — Во-первых, появляется все больше мистики, во-вторых, история становится жестче – вдруг убивают очередного председателя, все жители начинают крушить свою же деревню, и на обломках появляется пара местных дурачков – такая, как бы новая формация людей. То есть, почему поэма – потому что там много персонажей, получается такое эпическое полотно. Почему апокалиптическая – история проходит целый цикл, от начала до конца. Круг замкнулся, раз – и всё обнулилось. Такой русский бунт – снесли все, чтобы начать заново.

По словам Евгения, подготовка к спектаклю шла около года и давалась непросто. Во-первых, в постановке участвуют студийцы театра и молодые артисты из основной труппы, с которой режиссеру довелось работать впервые — поэтому треть времени ушла на то, чтобы актёры и режиссер привыкли друг к другу.

—  Мы пытаемся создать мистическую среду с помощью света, сделать настоящий дождь, чтобы сверху шла вода. Все костюмы я беру из подбора, потому что не признаю костюмов сшитых. Еще я не люблю декорации, и стараюсь максимально разгрузить пространство сцены. Центром композиции является такой длинный грубо сколоченный двухметровый стол — он же фрагмент моста, — и две лестницы. Даже не лестницы, а мостки — я их выпросил на стройке неподалеку.

На сцене также присутствует сундук моего прадедушки, множество маминых и бабушкиных вещей. Раньше мои дедушка с бабушкой жили в таёжной деревне, которой уже не существует. И мама прислал мне утварь, которая осталась с тех времен. Она мне звонила вечерами, чтобы я послушал, как звучат чугунки столетней давности, потому что девчонки будут играть на них, как на колоколах. Ещё наш художник специально для спектакля написала икону — по всем канонам, её даже освятили.

Павел Креслинг

«Вечерний Омск», №8 / 19 февраля 2014 г.