Я вижу небо: в нем тишина.

Я поднимаюсь к небу еле дыша

И вдруг понимаю: это во мне душа.

Странное дело: это моя душа…

 

Из зрительского разговора, случайного подслушанного после спектакля:

— А я так и не поняла, чем все закончилось. Куда герои-то делись, умерли, что ли?

— Нет, они просто перестали быть ангелами. Вернулись на землю и, наверное, хоть теперь смогут прожить долго и счастливо.

Спектакли в формате философской притчи – не очень распространенное в последнее время явление в театре. Сложный жанр, требующий хорошего литературного материала, четкого режиссерского видения и точных актерских задач. Иначе спектакль может легко раздуться заумным, мертвым пафосом, а зритель просто не поймет, что же такое он увидел.

Премьера «Прекрасного далека» в Лицейском театре, поставленная Владиславом Пузырниковым по пьесе молодого автора Данилы Привалова, возможно, не из разряда сенсаций, взрывающих на многие месяцы театральный Омск. Впечатления от таких спектаклей хочется не рекламировать, а оберегать, прятать глубоко в себе как нечто очень интимное. Тот редкий случай, когда в слове событие значим не смысл целого, а смысл его части – бытие, нечто касающееся каждого конкретного человека, зрителя.

«Прекрасное далеко» Данилы Привалова — во многом спорный материал. Странная пьеса с непонятным местом действия, с рядом смысловых противоречий и множеством вопросов, на которые нет ответа ни у автора, ни у его героев. Таков секрет этого спектакля: актерски и режиссерски он делается только на 50 процентов. Остальные 50 — работа зрителя и его фантазии.

Что это за «далеко»? И такое ли уж оно «прекрасное»? А что за люди здесь живут? Они вообще люди? И живут ли? А если живут, то куда потом исчезают? Хотя вряд ли разгадка нужна. В самом главном она все равно не поможет разобраться.

«Грустной утопией» назвал питерский автор Дмитрий Егоров (снимем с него маску «Данилы Привалова») эту историю о том, что уходит безвозвратно, но проявляет свою истинную ценность только тогда, когда вернуть уже ничего нельзя. Сцены из неСвободной жизни сыграли шесть актеров Лицейского театра — историю о том, что человеческая жизнь хрупка, судьба непредсказуема, но риск ради счастья оправдан всегда, даже если счастье только кажется. Потому что жизнь без надежды любой рай способна превратить в ад.

Тетя Таня (Наталья Виташевская), Тоха (Иван Притуляк), молодая девушка Маруся (Мария Токарева) и Серега (Игорь Горчаков). Еще Саныч (Евгений Точилов), он у них за главного. Пять самых обычных людей. Работают, пьют чай, пироги стряпают. Часто упоминают про то, как жили на свободе. Никто никому не задает вопросов. Ничего не происходит. И не произойдет. Потому что время здесь остановилось навсегда. Это и есть рай, а пятеро героев – ангелы. Когда-то были людьми, умерли и попали сюда, в рай. Вернее, им так сказали, а они и не расспрашивали. Теперь свою прошлую жизнь называют «свободой».

Рано они «со свободы» ушли. Тетя Таня в блокаду умерла — замерзла. Тоху на войне убило. Марусю жених в амбаре зарезал — любил сильно. Недожили, недолюбили, недосказали. И вовсе неСвободно им на земле было. Но только по ту сторону стало понятно, где правда, а где – иллюзии. Свобода там, где есть надежда на новый, завтрашний день. Пусть люди называют ее «неизвестностью», жалуясь на то, что она внушает им страх. «Известность» на тысячи лет вперед оказывается гораздо страшнее. Надо ценить свои «здесь» и «сейчас». Кто знает, будет ли там лучше.

Любая философская категория оказывается индивидуальной и относительной. Абсолюта не существует. Тоха попал сюда, получив пулю снайпера. Задумался, глядя на звезды, и огонек зажег прикурить. Но появился среди ангелов «новенький», Вася (Игорь Мельников), и Тоха узнал его: тот самый снайпер, который никого не хотел убивать. Но увидел вдали огонек, подумал — «вражеский», и от страха выстрелил. А через пару месяцев сам подорвался на мине. Простая задачка с двумя «переменными»: одна из них «добро», а другая — «зло». Кто виноват при условии, что оба попали на войну не по своей воле и даже не понимая, зачем? Хотя какая им, ангелам, теперь разница?

То же самое со свободой. И со счастьем. Человек всегда чуть более или менее свободен и счастлив. За абсолют он борется всю жизнь. Но, слава богу, абсолют недостижим. Иначе жизнь потеряла бы всякий смысл.

Не согласен Вася с таким раем. Слишком много нерастраченного внутри осталось. И у Васи, и у Маруси. Никто из ангелов не видел, как они про любовь разговаривали. Да и их самих после этого никто не видел. Исчезли, будто и не было, но ведь сбежать с того света еще никому не удавалось.

— А куда герои-то делись? Умерли, что ли? – вспоминается подслушанный разговор. И по-человечески так хочется согласиться с предложенным «хеппи-эндом»…

Все относительно. Свобода – это счастье, счастье – это свобода. Борьбу за них можно даже в раю устроить, если душа жить просит.

Весело беседуя, ангелы едят аппетитный пирог. Тетя Таня, Саныч, Тоха и Серега. Острым диссонансом звучит финальная песня. И все-таки упорно хочется найти для себя ответ на вопрос, что стало с Марусей и Васей. Хочется этого самого «хеппи-энда». Как подтверждения тому, что твои собственные надежды не напрасны.

 

1. P. s.

Пока верстался номер, лицеисты были на фестивале молодых европейских театров во французском городе Гренобле. Спектакль, который труппа показала во Франции, еще не видели омские зрители. Новая работа театра — «Альпийская баллада» по рассказу Василя Быкова — была сыграна в родных стенах всего два раза – так называемые предпремьерные показы. Но уже ясно, что этот спектакль еще заставит о себе говорить. «Не скрою, мы готовили «Балладу», ориентируясь на международный фестиваль, — сказал режиссер Сергей Тимофеев. — Искали выразительный материал, в котором главное — не слово. Пропустить через себя эту важную тему — тему войны — было чрезвычайно сложной задачей. До конца оставалось ощущение неподъемной глыбы, и мы шли к премьере с одним и тем же вопросом: что из этого получится». А получилась история, сыгранная актерами Евгением Точиловым и Марией Токаревой тонко, точно и пронзительно. Премьеру «Альпийской баллады» Лицейский театр представит в начале следующего, юбилейного сезона.

 

Валерия Калашникова

«Омская муза», №2 (24) / июль 2009 г.