Два слова о шекспировских страстях, туристических махинациях и «заботливых» программках.

 

Вы бывали когда-нибудь в Да­нии? Любопытное местечко. Есть там такой старинный замок Элъсинор, как утверждают гиды, полный приви­дений, которых понаделал Шекспир, обеспечив к финалу «Гамлета» восемь трупов. В общем, для любителей не­стандартных развлечений — самое то. Туроператоры даже разработали спе­циальный тур, в котором посетителям предлагается «проиллюстрировать» известную трагедию, сыграв кого-ни­будь, например, короля. Костюмы -бесплатно, как бонус от турагентства. К тому же эффект присутствия сейчас в тренде.

 

Ну как, нравится? Вот и чудно. Вот и попа­лись. А если попались, значит, мышеловка работает, как надо.

 

Как заправская фирма, знающая толк в рекла­ме, ловит зрителей Лицейский театр, прода­вая программки на свою премьеру — спек­такль «Убийство Гонзаго». Болгарский автор. Датская история про семейно-политические проблемы в отдельно взятом королевстве.

 

В путешествиях театр толк знает — сам пол­Европы объездил. И даже «Убийство Гонзаго» впервые показал не в Омске, а во Франции, на фестивале. Официальную премьеру в родном городе лицеисты сыграли лишь на прошлой неделе.

 

Так вот о мышеловке. Или нет, сперва о том, с чего начинается любой спектакль, — о программке. Это как прийти в гости: одни расстилают перед приглашенными красную дорожку, другие едва успевают подложить под ноги старенький коврик.

 

И дело не в пафосе или дороговизне ис­полнения. Дело в качестве идеи и степени пофигизма современных театров, нередко махнувших рукой на этот кусок бумаги, на котором должно быть что-то нарисовано и написано. Азбучная театральная истина: любой спектакль начинается не тогда, когда зритель, пройдя «этап по Станиславскому» (оставив вещи в гардеробе), 10-15 минут гуляет по театру и не знает, что его ждет, а гораздо раньше.

 

Покупаем программку к «Убийству Гонзаго» (покупаем, граждане, не скупимся, считайте, что это — обязательное приложение к билету, просто не включенное в его стоимость). Обе­щают устроить краткосрочную визу в Данию (напомню, там Шенген) и двухчасовой экскур­сионный тур в мир призраков, ярких эмоций и жизни «с самым нескромным размахом». Запрос датского Шенгена на следующие даты — тут же, в кассе театра.

 

На цветном рекламном проспекте — досто­примечательности страны, флаг, адрес, рас­стояние от Омска (всего-то 4096 км). Медо­во-сахарная замануха в увлекательный вояж к другим берегам. Открываем «рекламный проспект», и, как черт из табакерки, почти черная картинка — грозовое небо над замком и надпись агрессивным шрифтом: «Недялко Йорданов. Убийство Гонзаго. Перевод с болгарского Э. Макаровой. Мышеловка».

 

Ах, да, что-то из школьного: «Неладно что-то в Датском королевстве»…

 

Чудо театра и ужас турмаркетинга в одном наборе. Неожиданный перевертыш, который в первом случае рождает интерес, во втором — желание никогда не столкнуться с такой компанией, которая отправляет туриста за его же деньги на съедение к призракам, пусть хоть трижды «диким, но симпатичным».

В принципе, ничего сверхгениального, ультранового в этой идее. Просто театр хорошо подумал о зрителе, позаботился. А зрителю это всегда приятно. И он уже готов сопереживать актерам бродячей труппы, приглашенной в Эльсинор сыграть спектакль для королевской четы, к которому Гамлет дописал свою сцену, разоблачающую дядю-убийцу и мать-предательницу. Ну, вы помни­те, Шекспир, «Гамлет».

 

Знакомый сюжет, взятый за основу болгар­ским драматургом, расширяется в своей роли, углубляется в своих смыслах, разво­рачивается другими гранями человеческих судеб и предлагает зрителю новые темы для рассуждения. Что такое свобода — лично моя и вообще? Как отличить ум от безумия и что выгоднее? Где границы моей собственной, внутренней «клетки»? Где сти­рается черта между искусством, говорящим правду, и жизнью, в которой правда равна смерти?

 

Вон аж сколько сложных вопросов. А как хорошо все начиналось: «Добро пожаловать в Эльсинор…», «Вашему вниманию предлага­ется увлекательный тур…».

 

Не обманули ведь — пригласили и тур устро­или. Эдакая двухчасовая экскурсия внутрь са­мого себя, своих пределов, своих принципов.

 

Для чистоты формы под названием «мыше­ловка», которую выбрал режиссер Сергей Ти­мофеев, не хватает только выбросить к чер­товой бабушке антракт и запереть зрителей на два часа в зале с новыми креслами, чтобы «эффект присутствия» стал еще эффектнее.

 

Да, кстати, после спектакля всех «туристов» ожидает персональный трансфер до дома. Общественный транспорт, следующий по по­пулярным городским маршрутам, ждет вас на остановке «Улица Рабиновича».

Валерия Калашникова

Журнал «Семь», №35 / 16 октября 2013 г.