Ровно 20 лет назад в Омске появился Лицейский театр. Единственный на данный момент, в котором не только своими силами учат и воспитывают юных актёров, но ещё всеми мыслимым способами умудряется ставить спектакли на крохотной сцене с залом на 50 человек.

Лицейский театр возник в 1994 году на базе театрального класса лицея №66. О том, что изменилось за эти годы, возрастных цензах и омской культуре накануне 20-летнего юбилея нашему еженедельнику рассказал Сергей ТИМОФЕЕВ, художественный руководитель Лицейского театра.

 

А там стеночка!

— Сергей Родионович, Вам не обидно, что столько лет лицеистам приходится ютиться в маленьком здании? Устали от этого или уже смирились?

—  Тяжело, когда у всей труппы жизнь расписана по сантиметру. Опять же есть проблема маленькой сцены. Да, мы к ней привыкли, но порядком устали рисовать декорации на каких-то клочках и носить их по нашим узким коридорам. Конечно, хочется большую сцену. Даже не большую, а удобную. Элементарно хочется, чтобы артисты со сцены уходили не только в левую часть зала, но и в правую тоже. А мы не можем, у нас там стена! И никуда от этого не денешься. Хочется, чтобы у артиста был собственный столик с зеркалом. У нас же сейчас пока один человек стоит у зеркала, за его спиной четверо переодеваются. Несколько лет назад на заседании горсовета приняли решение о строительстве для нас нового здания, которое мы должны были получить на 15-летие. Мы понимаем, что сейчас не время строить новый театр, но мы ждём.

— Зачем при такой ситуации с отсутствием пространства вы ещё и детей в театральные студии набираете?

— Детей приходит огромное количество! Вместить желающих нельзя, отказать тоже невозможно. Все дети талантливые. И мы помогаем понять и детям, и родителям, в чём именно их ребёнок талантлив. Наш театр домашний, семейный, куда можно прийти с маленьким ребёнком и посмотреть спектакль, в котором играют дети. То есть не взрослые дядя и тётя притворяются, что они мальчик и девочка, а молодой человек решает какие-то свои проблемы.

 

«Целуемся по-настоящему»

— Что касается спектаклей для детей, то зрители порой удивляются маркировки по возрастам. Что можно показать ребёнку в 13 лет, а что в 14?

— Есть разные периоды взросления человека. Первый – дошкольный, когда маленький человек впитывает в себя огромное количество информации. И ему нужны позитивные истории, поскольку всё в этом мире строится на любви. У классических произведений этого не отнять, они все о любви. Сейчас же появляются истории, созданные по другому принципу – о ненависти, об одиночестве, отчуждении. Такие вещи мы не ставим. Мы должны отвечать за тех людей, которые к нам придут, и на какие темы после спектакля будут размышлять. Что касается детей постарше, то с 6 до 12 лет у ребёнка появляется понимание, что не все люди одинаковые. В 14 лет возникают вопросы пола. Мужской и женский мир нужно развернуть друг к другу и научить строить отношения. Но я против того, когда мне говорят: «Боже, у вас мальчик целует в губы девочку!». Да, у нас всё по-настоящему. Но это не должны быть пошлость и грязь, даже если они есть в жизни.

— Получается, что вы осознанно уходите от проблем современной жизни. Театр в розовых очках – нездоровое явление.

— Почему? У нас есть спектакль «Комок», где озвучена важная проблема: если ты веришь тому, кому нельзя верить, то ты обязательно упадёшь. Люди совершают поступки, по которым можно определить уровень доверия

 

В вечном поиске

— Кстати, почему Вы пару лет назад замахнулись на пьесу «День радио»? Априори понятно, что «Квартет И» не переиграть!

— Эта пьеса показывает, что пока мы будем жить, как герои в этой пьесе на «авось», пока не научимся быть ответственными за свои поступки, до тех пор ничего у нас не изменится.

— Современные театры сейчас чего только не придумывают для привлечения зрителей. ТЮЗ вообще спектакль по Шекспиру ночью показывал. Это нормально?

— Главное, чтобы всё было сделано талантливо, чтобы не было реформирования ради реформы. Когда идёт поиск живого языка со зрителем – это здорово. Но мне кажется, что ночью нужно всё-таки спать, а не идти в библиотеку или театр.

— Лицеисты тоже любят эксперименты: в прошлом году вы разыгрывали сцены из спектаклей на улице, и из этого потом получился целый фотопроект. А зачем это вообще нужно?

— Можно сказать: «Зачем это?», а можно сказать: «Интересно, а какого героя я бы поместил в городскую среду?». Или: «А как будет смотреться Джульетта в Омске?».

— Джульетта возле омской мусорки? Мне кажется, этого вообще лучше не видеть.

— Да, возле омской мусорки! И, наверное, она действительно будет как-то по-другому смотреться. Если это фантазия, то почему нет? Если просто выпендрёж, то лучше обойтись без него. Когда нет точной мысли, почему спектакль нужно показать на улице, то зачем держать зрителей в зарослях бурьяна?

— А Вы сами, например, не хотели бы поставить спектакль где-нибудь на крыше? В том же Питере такие режиссёрские ходы не редкость.

— Я люблю эксперименты, но меня больше интересует человек — хочется рассмотреть движение его души, как возникает любовь, ненависть. Интересен духовный процесс. А просто залезть на крышу и сделать спектакль… Я не вижу в этом смысла.

 

Досье

Сергей ТИМОФЕЕВ, с 2007 года художественный руководитель Лицейского театра. Окончил Щукинское театральное училище. Ставил спектакли в новосибирском «Глобусе», Молодёжном театре в Барнауле, в омских театрах: ТЮЗе, Лицейском, «Пятом», «Студии» Любови Ермолаевой.

 

Ольга Минайло, Дарья Комарских

«Аргументы и факты» в Омске, №41 (1770) / 8-14 октября 2014 г.