Лицейский театр наладил сотрудничество с польским режиссером Петром Шальшей. Недавно пан Пётр побывал в Омске и рассказал «Вашему Ореолу», какую пьесу он будет репетировать с «лицеистами», а также о том, чем живут передовые европейские театры.

С творчеством Петра Шальши часть омичей уже знакома: в 2008 году он поставил в Пятом театре спектакль «Альпийское сияние» по пьесе австрийского драматурга Петера Туррини. Сейчас пан Пётр живет в Вене — родную Польшу режиссер покинул почти 30 лет назад по политическим соображениям. В Лицейском театре Шальша планирует ставить пьесу «Любовный хоровод» австрийца Артура Шницлера. Предварительно постановка спектакля запланирована к 300-летию Омска.

— Эта пьеса еще ни разу не ставилась в России. Кроме того, в Омске не было ни одной постановки по произведениям Артура Шницлера, — поясняет Пётр Шальша. — Хотя в Европе пьесы этого драматурга пользуются большим успехом. Шницлер был другом Зигмунда Фрейда, известно, что они обсуждали свои проекты. Пьеса «Любовный хоровод» была написана в 1896-1897 годах и в свое время наделала много шуму. На первый взгляд, это провокационное произведение, где все строится вокруг любовных перипетий.  На самом деле пьеса более глубока: Шницлер уже тогда сумел разглядеть в отношениях между людьми корни зарождающегося фашизма. В итоге он оказался прав.

— Пан Пётр, как вы считаете, в чем проявляется ваш режиссерский почерк?

— Для меня очень важно следовать автору. В то же время среди современных режиссеров сейчас стало очень популярно отходить от текста, философии пьесы. Особенно если автора уже нет в живых, всем вообще наплевать: делают что хотят. Такие режиссеры говорят: «Надо сделать Гамлета так, чтобы все упали на колени». Я считаю, что это эгоизм. Мы сами должны падать перед Шекспиром на колени.

— Вы приехали из Вены – столицы одной из передовых стран, по крайней мере, в культурном плане. Расскажите, какие тенденции преобладают в европейском театральном творчестве?

— Современный европейский театр переживает кризис. Многие режиссеры дошли до точки, не знают, что делать дальше. Иногда бывает, что один режиссер сделает что-то интересное, но потом все начинают его копировать. Поэтому сейчас в каждом втором спектакле есть бассейн на сцене. Или переносят действие пьесы в сумасшедший дом. Бывают и более безвкусные постановки. Например, все артисты выходят на сцену, спускают штаны и начинают ругать публику. На мой взгляд, такие спектакли можно делать, если театр – частный, но ставить нечто подобное на деньги налогоплательщиков – это уже слишком. Еще сейчас почему-то считают, что без обнаженной женщины спектакль не будет никому интересен. Таким образом, в театрах на настоящий момент царят натурализм и порнография. Режиссер просто не дает зрителю включить воображение. Ведь в этом и состоит мастерство постановщика, чтобы зритель подумал: «Я видел эту девушку нагой», а она на самом деле нагая не была.

— Пан Пётр, вы много путешествуете по миру, и, я думаю, вам удалось увидеть какие-либо российские постановки. В каком состоянии, по вашему мнению, пребывает современный российский театр?

— Как-то я побывал в Омске на одном концерте. И там увидел элементы того театра, который, как мне казалось, уже не существует. В этом концерте чувствовалась социалистическая эстетика, как будто эпоха Сталина еще не ушла. Есть такое понятие – homo sovetikus, и в России оно, оказывается, еще существует. В то же время я видел немало современных российских постановок, которые мне очень понравились. В Омске это спектакль «От красной крысы до зеленой звезды», который идет в Пятом театре. В Лицейском театре это замечательная постановка «Альпийская баллада».

Екатерина Шишикина

«Ваш Ореол», 2 сентября 2015 г.